К примеру, большая дискуссия развернулась под постом бывшего вице-губернатора региона Николая Сандакова. «Если в ближайшее время не будет принято и объявлено политического решения о переносе производств главных загрязнителей за черту города в течение максимум 2 лет, то в перспективе 10 лет Челябинск деградирует до третьесортного города с населением в 500-700 тыс. человек, низкого социального, культурного и образовательного уровня. Либо перенести заводы, либо уедут люди. Уже сегодня 5-7% жителей покинули город, а более 80% людей готовы уехать при первой возможности, — пишет Сандаков. — Заявления об огромных экономических потерях при возможном переносе производства основных загрязнителей за черту города сильно преувеличены. Потери от многотысячного бегства среднего класса уже значительно превосходят экономическую и бюджетную отдачу от загрязнителей, которые надо перенести, а не закрыть, предоставив определенные бюджетные и административные преференции и помощь. На ЧТЗ работало более 50 тыс. человек, и региональная экономика справилась с такой „потерей“. На всех предприятиях-загрязнителях работает значительно меньше людей».
Больше, больше гуманитариев во властных структурах!
Проблема, действительно, серьёзная - только вот чушь нести не надо. "Перенести" и есть "закрыть", и никаких исключений нет в принципе. ЧТЗ же пришёл к нынешнему ничтожному состоянию в течение 20 с лишним лет - и кто только его не дербанил! Думаю, успешно работающий тракторный гигант для региональной экономики (а также для региональной власти в плане налоговых поступлений) был всё-таки куда приятнее, чем то, что мы имеем сейчас. Ну и снова и снова повторяются мантры про многотысячные потери от бегства представителей среднего класса, да. Бюджет рухнул, ага.
Только неумный либо злонамеренный человек радуется разрушению и деградации. Вот такие люди сейчас у власти :(
UPD. Вот товарищ здраво рассуждает:
Олег Пермяков, директор корпорации «СТРАТУМ»:
— Периодически наблюдая за челябинскими экологическими баталиями в соцсетях, считаю полезным обратить внимание вовлеченных и неопределившихся на необходимость придерживаться фактов и логики в противовес лозунгам и эмоциям.
В основе разгорающегося экологического протеста – экономические причины: недовольство горожан существенным падением уровня жизни и качества публичных услуг. Долгое время в Челябинске существовал неявный общественный договор: люди мирились с неблагоприятными условиями проживания в обмен на растущее благосостояние. В промышленных центрах Китая до сих пор так — из-за густого смога вообще не видно неба, но экологических протестов нет. И не потому, что все зарегулировано, а потому, что за последние семь лет уровень жизни в Поднебесной вырос в пять раз.
Но два кризиса подряд повергли российскую экономику в стагнацию, а регион – в рецессию, что негативно сказалось на предпринимательстве, рынке труда, доходах и сбережениях людей. Общественный договор развалился.
Пару лет назад, в самом начале экологического протеста, движение «СтопГОК» также руководствовалось экономическими мотивами: активисты стремились не допустить обесценивания приобретенных земельных участков в Сосновском районе. Оппозиция несуществующему Томинскому ГОКу игнорировала проблемы загрязнения окружающей среды действующими предприятиями.
Когда протест проявился в федеральной информационной повестке и привлек внимание президента, экологическое движение обросло «попутчиками» с собственными интересами политического свойства.
Политизация экологической повестки породила популистский эвфемизм «вынос заводов». Удивительно, что никто не обратил внимания на эту алогичную манипулятивную формулировку. Завод, в отличие от мозга, невозможно вынести – это не цирк шапито, который может уехать, с клоунами или без оных. Можно закрыть производство в Челябинске и создать его на новом месте. Или не создавать. Или не в Челябинской области.
Те, кто хочет жить в правовом государстве, понимают, что обязать собственника закрыть предприятие может только суд при неустранимых нарушениях законодательства. Попытки административного давления на бизнес, обычно, вызывают огромный общественный резонанс. Но общественные требования «вынести заводы» – просто иная форма давления, против которого сами протестующие высказываются в тех же соцсетях.
Другое дело, что отношение собственников челябинских «тяжелых» заводов к городу с 90-х годов было исключительно потребительским (пара теннисных кортов не в счет). С этой точки зрения их позиция уязвима – в отличие, например, от Екатеринбурга, где металлурги активно инвестируют в развитие ключевых для города объектов: сити, аэропорта, экспоцентра, стадионов, деловых центров, современных жилых комплексов.
А что делать с работниками этих предприятий, членами их семей и многочисленным малым бизнесом, чьи доходы целиком зависят от «дымных труб» - посадить на пособие, переселить или пусть за 100 верст на работу на ВСМ ездят?
Просто закрыть производство тоже недостаточно, промплощадку надо безопасно законсервировать – это хлопотно и затратно, вспомните Коркинский разрез. И что потом появится на месте бывших промышленных гигантов? Про редевелопмент по образцу Хафенсити в Гамбурге и ЗиЛ в Москве можно сразу забыть – нет такого спроса на земельные участки в городе, чтобы окупить рекультивацию земли, изменение зонирования и строительство миллионов квадратных метров, разве что китайцы скупят для строительства чайнатауна. Тогда что – промзоны и технопарки по аналогии со «Станкомашем»? Музеи под открытым небом для развития индустриального туризма? Киностудии для постановки хорроров и постапокалиптических антиутопий? То-то вырастет инвестиционная привлекательность региона!
Если бы существовала лучшая альтернатива – экономически более выгодное использование земельного участка, то собственник завода самостоятельно и без давления общественности принял решение о закрытии предприятия. Так произошло с заводом «Калибр», часовым заводом, частью корпусов «Полета». Заметьте – новые производства созданы не были.
Теперь вопрос: кто заплатит за «вынос»? За закрытие действующих и строительство новых заводов в другом месте? Те, кто считает, что «собственники из прибыли» - видимо, все еще верят в Деда Мороза. За богатых всегда платят бедные, а за очень богатых – бюджет, то есть налогоплательщики. Значит, эти средства не будут потрачены на какие-то публичные услуги – здравоохранение, образование, социальные выплаты и пр. Даже существующие экологические программы заводов уже компенсируются за счет налоговых льгот и прочих обязательных платежей.
С учетом всего вышесказанного, честная экономическая формулировка звучала бы примерно так: «Готовы ли вы платить … рублей в год на протяжении … лет ради закрытия заводов (точный перечень прилагается)?».
Кстати, заводы в Челябинске появились задолго до того, как родились те, кто сегодня против них выступает. И не будем забывать о том, что еще сто лет назад Челябинск был захолустным городком с населением около 70 тыс. человек. Половина нынешнего жилого фонда построена с 30-х по 80-е годы заводами для заводчан, даже районы так и называются: Металлургический и Тракторозаводский. Львиную долю поступлений в региональный бюджет тоже обеспечивают промышленные предприятия.
Поэтому Челябинск без дымовой завесы – это прекрасно, только если экономически жизнеспособно. Если мы хотим, чтобы город был чистым и богатым, энергию стоит вкладывать в создание новых современных экологически чистых производств, а не в перепалку в соцсетях и желтые шарики. Не требовать «выноса заводов» любой ценой. Есть много средств от головной боли менее радикальных, чем гильотина.
Journal information